Уважаемые читатели! Предлагаю своего рода репортаж об американской бытовой жизни, навеянный моими наблюдениями на улицах Нью-Йорка, главным образом Бродвея. Надеюсь, что некоторые выводы и мои суждения кому-то покажутся небезынтересными.
На скамейке на Бродвее
Когда я жил в Советском Союзе, у меня, как и у всех, было сформировано
определенное отношение к тем или иным государствам, к тем или иным народам и
нациям. К американцам, понятно, я относился как к врагам, поскольку они
олицетворяли американский империализм – главный враг СССР. К англичанам у меня
было неприязненное отношение, правда, в данном случае не столько из-за
государственной политики Великобритании, сколько из-за навеянных саркастическими
высказываниями в их адрес Гейне и немецкими философами, в частности Фихте. К
французам же, наоборот, я относился очень хорошо, но опять же не столько из-за
особой политики де Голля в отношении США и СССР, сколько благодаря ее
революционному прошлому, которое ассоциировалось у меня с именами Робеспьера,
Марата, Дантона, Мирабо, а также парижскими коммунарами. К немцам поначалу я
относился как к недавним врагам. Именно поэтому в пятом классе, когда вводилось
изучение иностранного языка, я выбрал класс, где изучали немецкий, чтобы знать
«язык врага». Но впоследствии, начитавшись немецких писателей и философов, я
влюбился в Германию.
На скамейке на Бродвее